Чёртов телефон трезвонил уже спозаранку. Едва ли это названивал Нех, так как уехал он только вчера, а привычки хвататься за трубку, чтобы пожелать доброго утра, у него не было.
- Алло, блин, - процедил Тай, даже не глянув на номер.
- Чё, еще не нахамил никому с утра, что ли? – в голосе Дары не было подкола, скорее усталость. – Или еще никого не убил на завтрак, потому что эта эльфийская стерва тебе не дала?
- Заканчивай с прелюдией, если не хочешь, чтобы телефон приварился тебе к уху.
- Крег уже на низком старте, хотя и ошалел, когда я сказала про твою помощь. Что ты там думаешь делать по поводу Глаз Дракона? Есть идеи?
- По нулям. Не знаю даже, что это за хрень. То есть два здоровенных драгоценных камня. И всё.
- Принцесса абы каких заданий не даёт. Доставший – будет достоин.
- Да-да-дааааа…
Тай перевернулся на спину и закинул руку над головой, уставившись в потолок. Шёлк тёмно-синих простыней гладил тело и уговаривал снова уснуть.
- Пойду сегодня, поспрашиваю в храмах. Скорее всего, это реликвия какая-нибудь и она наверняка хранилась в подобных местах.
- Монахов поспрашиваешь?
- Храмы поспрашиваю.
- Аааа, да, удобно тебе, лодырю.
- Не то слово.
- А спроси-ка у койки Неха, хорошо ли им было, когда они там трах…
Тай отключил телефон, сжал его так, что корпус хрустнул, а потом буквально расцепил пальцы - и телефон грохнулся на тумбочку.
- Я точно завяжу твои жилы узлами когда-нибудь!
Тай поднялся с кровати, ощущая чуть ли не тошноту от ранней побудки – «сове» тяжко просыпаться раньше солнца. Но пришла пора делом заняться. Тай щёлкнул пальцами: чаёк его спасёт… если до чая сон не вернётся под душем.
Нэт вошла на кухню, когда Тай уже почти разобрался с завтраком, но всё-таки застала за недопитой кружкой. Тая воспоминание о разговоре на террасе не смущало, но Нэт мялась и постоянно отводила взгляд: в этом случае она, наверное, даже обрадуется, если "неудобный брат Неха" свалит на какое-то время из дома. Очень не хотелось оставлять её здесь в одиночестве; успокаивало только, что он уже выторговал у Принцессы защиту, и Дара с другими колдунами, подвластными Небесной Принцессе, охраняла это место официально, согласно сразу же появившемуся указу.
Целый день Тай носился по храмам, спрашивая у самых древних из оставшихся в видимом доступе фрагментов культовых построек о Глазах Дракона. И чего только ни понаслушался. И о пытках, и о разврате, и о духовных просветлениях, о подвигах и карме. Несколько раз попадались очень нравоучительные камни в стенах, которые пытались рассказать ему, какой он козёл, чтобы пока не поздно взялся за ум и совсем не опаскудился. Тай улыбался и обещался не ругаться матом. Хотя бы месяц. К концу дня голова гудела, как коллекторный тоннель в февральскую вьюгу, а толку было всё еще по нулям. Это злило неимоверно. Попусту потраченное время. Вот бы послушать все эти религиозные объекты разом, пробежаться по ним глазами, как рентгеном, не вникая в бесконечные истории о становлении, боли, процветании или разрухе. Но для этого нужна сила в разы больше чем у него.
Тай вздохнул. Кольцо, которое у него отобрал Нех и вручил обратно владелице, сильно бы поспособствовало скорости. Но клянчить кольцо обратно казалось унизительным, да и без помощи Нэт оно едва ли сработает, а она…
Тай мотнул головой, резко выдохнув.
Всё! Надо работать! Если он не сделает этого, то он неудачник, который дал женщине кучу пустых обещаний. А если уж он что обещал… Он сделает Нэт сильной, даст ей власть, чтобы она могла защитить себя. Чтобы он остался с ней и дал ей блистать, а она хоть иногда смотрела на него… живя и сверкая в этом мире, где не требовалось никуда сбегать и прятаться… и ценя его за то, что они провернули это вместе.
Он сделает это.

***
- Что? кости? – переспросил Тай.
Гостиная погрузилась во тьму, когда небо вдруг затянуло тучами. Тени почти поглотили Нэт, хоть девушка и стояла возле стеклянных дверей, но даже там свет растворялся в растекающемся вокруг чернильном пятне мрака. Теперь Нэт казалась призраком, пытавшимся разбить черноту сиянием безупречно белой кожи, которая сейчас, похоже, приобрела еще и эффект иризации, как у красивейших горных кристаллов, мерцала и переливалась радужным сиянием, пробегавшим по телу от малейшего движения. От Нэт невозможно было отвести взгляда, и Тай, как завороженный, желал лишь одного - превратиться во тьму, сейчас оборачивающую и ласкающую жадными завихрениями её фигуру.
- Да, чтобы спасти Неха, чтобы оградить его от последствий проклятия, нужны эти кости. Я знаю, где они, но как туда добраться – это проблема… Мне нужна твоя помощь.
- Постой-ка, постой-ка… Ты помогаешь мне, отдаёшь подарок эльфов, чтобы спасти Неха? Без каких либо еще условий?
Нэт слегка нахмурилась.
- Ладно, не отвечай, - Тай отвернулся. Несколько секунд он переваривал услышанное. Безусловно, избавление брата от проклятия - дело первостепенной важности, но нежелание Нэт остаться с ним, как с мужчиной, один на один даже в разговоре, касающимся только их, поднимало в душе волну раздражения, заставляло быть нервным и агрессивным. А Нэт была точно не тем человеком, на которого хотелось направить свою ярость. Поэтому он просто перегорал изнутри.
- Тай! – Нэт приподняла ладонь к его лицу, словно хотела за подбородок повернуть к себе… но не решилась, застыла, отвела руку в смущении… но он сам повернулся за её ладонью, как примагниченный, не в силах противостоять её неисполненной воле, злясь и подчиняясь, он проследил взглядом за радужным сиянием, которым переливалась кожа на её хрупкой ладони, так и не прикоснувшейся к нему. Чёрная паутина расползалась и опутывала сердце, беря начало в ране, которая зарубцевалась, но спрятала в себе боль и ненависть. Теперь швы лопались и стегали металлическими оборванными плетьми по нервам. – Ну, Тай, что такое?
– Хорошо. Только Дворец – это опасно и труднодоступно. И откуда у тебя вообще эта информация? От эльфов, да? как и нож? Нэт, я ничего тебе не скажу по этому поводу, но, пожалуйста, будь осторожна. И не надо было мне врать и сбегать тайно.
- Я была с Дарой.
- Ты, действительно, дипломат, я поражён, - сердце стянуло жёсткой сетью.
- Это было сложно, - сконфуженно улыбнулась Нэт.
- Уверен. Но Дара – отличный маг и она открытая, если уж согласилась помочь, то не предаст.
Нэт открыла было рот, словно собралась сказать что-то сильно её смущавшее, но предпочла обтекаемую фразу.
- Мне кажется, она заблуждается кое в чём…
- Но так же искренне! – Тай посмотрел на нож, который Нэт всё еще держала в протянутой руке – с полотна клинка на него взирала чернёная грозная птица. – Просто скажи ей в следующий раз, что хочешь насолить мне - и вернее друга не найдёшь!
- Смешно тебе?
- Да. Но просто хочу повторить. Не надо ничего скрывать, мы же как-то договорились, верно, в Залесье? Доверие. Или нет?
- Верно.
Он положил ладонь на нож, лежащий на её ладони, и коснулся кончиками пальцев тонкого запястья.
- Ты должна доверять мне, хорошо? И мне важно, какие решения принимаешь ты.
Он провёл пальцами по тонкой коже, под которой бились венки, сделанные, похоже, из перестерита, так они отливали волшебным голубовато-фиолетовым сиянием. Их пульсация словно проникала в его ладонь, передавала по жилам истому, желание всем телом, всем разумом, перетечь по руке, сделать её сильной и способной на необдуманную глупость - сжать запястье желанной женщины, притянуть к себе, прижать…
Он осторожно взял нож с её ладони – и клинок, ощутимо только для Тая, загудел. То ли от собственной магии, то ли замыкая на себе нереализованное желание нового владельца.
…Портал открылся прямо посреди гостиной и первым из него вышел Крег, затем Дара, а потом высокий, скуластый китаец в темных больших очках. Чертыхнувшись в темноте, он закинул очки на макушку. Крег же, не смутившись почти непроглядной темени вечерней гостиной, оставил затемненные очки на бесформенном носу.
Тай отступил от Нэт и опустил руку с подаренным керамбитом. Лёгкое покалывание, похожее на то, как нервные импульсы ищут пути сквозь онемение, всё еще пробегало по пальцам, но теперь ладонь словно врастала в рукоять, а кольцо сжалось на большом пальце, как влитое.
- Гляньте-ка, кто у нас тут?! – начал Крег без приветствия. – Эта с-с-сволочь тут неплохо поживает после того, как завалил моих ребят!
- Твои ребята старались, но им можно только посочувствовать, ведь в начальниках у них – неудачник! – Нож в руке завибрировал. – Поздоровкаться пришёл?
- Да я б тебя, у-у-ушлёпок, так бы отздоровкал, мамаша бы не признала!
- Крег, - Дара усмехнулась. – Со старшим братом еще можно договориться, но с этим отморозком – вряд ли. Просто скажи по делу – и пойдём. Это в твоих же интересах. Он поможет тебе. Я гарантирую.
Крег скривился, словно лимон зажевал. Рыжие небритые челюсти заходили ходуном.
- Чё, правда, с каких это таких д-д-долбаных радостей?
- Абсолютно без радости, - отрезал Тай, стукнув кончиком клинка по бедру.
- Я слыхал, он тебе часто помогал, у-у-ублюдок этот. Потом натянул тебя и к х-х-херам свалил? – Крег рассмеялся, толкнув Дару в плечо, словно в весёлом дружеском подколе на посиделках у костра.
- Ну вот был бы ты девицей поаппетитнее, Тай бы тоже прыть проявил, - резко ответила Дара. – Но тут некоторым невдомёк, что как только их трахнут, то сразу об них ноги и вытрут.
Тай перевёл дыхание. Спорить с обозлённой женщиной – бесполезное занятие, хотя они уже, вроде, расставили точки над всеми буквами, но Дару всё равно периодически непонятно отчего замыкало.
- Не думаю, что сразу ноги вытрет. Сначала он обуется, - вдруг вставила Нэт.
Тай глянул на неё, и улыбка невольно расползлась по лицу. Девушка шагнула вперёд, окинув гостей недовольным взглядом:
– Меня это мало касается, но я, тем не менее, здесь, и мне приходится всё это выслушивать. Поэтому я бы попросила побольше уважения к человеку, к которому пришли, как я поняла, за помощью.
- А это еще что за п-п-потаскуха?! Вякает тут? – Крег приспустил очки, пошарив по Нэт водянисто–мутным пренебрежительным взглядом.
Тай рванул вперёд, крутанул Крега к себе спиной, перехватил шею одной рукой, второй заломил кисть мужчины выше лопатки, упёрся коленом в позвоночник и резко натянул локоть с перехваченным горлом на себя. Крег задушено пискнул, как разом сдувшийся шарик. Его помощник приготовился к бою, но пока выжидал.
- Вот здесь местечко такое хрупенькое – между пятым и шестым позвонком, - прошептал Тай в ухо Крегу. – Могу коленом сломать. Или хочешь, чтобы я тебе башку твою неумную отрезал?!
Тай приставил кончик керамбита под подбородок. Крег приподнял руки, багровея с каждой секундой всё сильнее. Кончики топорщащихся ушей налились пунцовой яркостью, как два предупреждающих об аварийной ситуации огонька.
- Тай! – Нэт встревоженно подалась вперёд, но по недовольству во взгляде, было заметно - волновалась она сильнее за жертву, чем за охотника.
Тай медленно разжал хват - и Крег вывалился, кашляя и сипя, из висельной петли.
- У-у-ублюдок д-д-долбанный! Какого х-х-хрена?!
- Тай, ты знаешь, ЧЕМ тебе может грозить неповиновение! – зло прошептала Дара. – Еще одна подобная выходка – и соглашению конец. Тогда всем вам – крышка. Она не любит шутить. А ты – на поводке у Неё, забыл?!
Нэт с тревогой глянула на Тая, словно хотела выяснить об услышанном немедленно, но сдерживалась только из уважения.
- Тай, я справлюсь, - уверенно произнесла Нэт. – Ничего не делай. Всё хорошо.
- Короче, несколько дней еще тебе, - сипло выговорил Крег, надевая упавшие очки. – Я не знаю, что тут у вас за канитель, но если нет обещанного, то п-п-писец и тебе, и ш-ш-шлюхе твоей.
- Да я тебе башку свинчу раньше, чем ты к Нэт на пару шагов подойдёшь. Сможешь, как филин, вертеть ей на 360 градусов. Устроить? - ответил Тай, провернув керамбит на большом пальце.
Нэт стояла с ним рядом, Тай невольно посмотрел на её лицо, надеясь не увидеть там отвращения или ненависти к нему.
Она… улыбалась.

***
Возле заброшенной хижины в лесу толпился народ. Кто-то был в белых медицинских халатах, кто-то в деловых костюмах. Но чаще всего мелькала униформа людей Всесильного Ди. Они здесь всё  запрудили так, что в холодный воздух поднимался пар как над лужей тёплой воды, выплеснутой из ведра на стужу. Опавшие жёлтые листья на земле десятки ног растоптали буквально в труху, так что грязная пыль оседала на одежду. Здесь где-то в этой холодной пыли его брат истекал кровью, умирая под холодным октябрьским небом.
Сейчас его вынесли из хижины на носилках. Тая отгородили плотной стеной из охраны и еще три человека присматривали за ним персонально, не давая даже толком разглядеть, как обращаются с Нехом, который так и не пришёл в сознание от потери крови.
- Привет, брат, - тихо сказал Тай, через непробиваемый кордон выхватывая взглядом носилки. Лицо брата было бледным, крови он потерял достаточно, чтобы выглядеть почти мёртвым, но мёртвым всё-таки не быть. – Что-то пошло не так, да?
Тай протянул руку в сторону процессии, которая в спешном порядке увозила «преступника», но его резко одёрнули за плечи, схватили под руки и оттащили подальше. Носилки с Нехом окружили вооружённые люди, практически спрятав от взгляда то, как брата грузили в машину.
- Как ты мог не успеть?! – Дара, возникшая как из-под земли и отмахнувшаяся от охраны одним резким движением, пихнула Тая кулаком в плечо. – Ты это специально, да?! Специально?! Тварь ты последняя!
Дара прожигала его огненным взглядом, в радужках плавилось золото, из которого она ковала свои ядовитые стрелы, чтобы вонзить глубже и убить больнее.
- Да, специально. И что? Что ты сделаешь мне, маленькая взбешённая ведьма?! Ну, бери его себе, он весь твой. Давай. Можно вернуть его к жизни, пока его везут до Дворца. Совершишь переворот? Нех покушался на жизнь Первого Советника. Неху – конец, несмотря ни на что… Тут не поможет даже указ Принцессы.
- Ну ты и сволочь… Это всё из-за этой девки, да? Всё из-за неё?! – Дара аж тряслась. Медные волосы полыхали на фоне чёрных, мёртвых стволов и словно устраивали в лесу пожар из её ярости. – Поверить не могу… я поверить не могу…
Тай усмехнулся ей в лицо.
- Не переживай, я всё доделываю до конца. Я прикончу его собственными руками.
Из груди Дары вырвался полустон-полухрип, белки глаз покраснели, когда кровь хлынула к лицу, а нижняя губа задрожала.
- Он бы никогда…
- Да. Он бы никогда. Но я – не он, - рыкнул Тай, и Дара отшатнулась, скривившись в омерзении.
- Эльфийская стерва никогда не простит тебе.
- Зачем мне её прощение? Мне хочется её тела, так ведь? Его я получу. И к чему здесь мне этот внезапный высокий стиль? Разве такая кобелина, как я, понимает что-то в прощении?
Загудел автомобильный мотор.
- Я тоже тебе не прощу! – прошипела Дара.
- Ну, тебя-то я уже получил, так что мне – всё равно!
Тай помахал ей пальцами и развернулся, чтобы люди Всесильного бесцеремонно запихнули его в машину.
Конечно, никакого переворота никто не устроил. Машина с Нехом доехала до Дворца без приключений. И дальше всё пошло настолько быстро, насколько могло при кипевшей ярости Первого Советника. Все колёса бюрократических разборок закрутились так быстро, что, будь они пропеллерами, то подняли в воздух все судебную и исполнительную системы Небесной.
Тай, которого Ди так и не смог притянуть к делу ни за какие прямые и косвенные заинтересованности, с разрешения Принцессы и к лютому неудовольствию Ди, всё это время ожидал в одной из комнат Дворца, обставленной максимально аскетично, почти как тюремная камера. Пара лавок, стол и куллер с водой. Окон в комнате не было, но подозрение, что несколько магов следили за каждым шагом – было. Ди с перекошенным, дергающимся лицом и белеющей, как раскалённое средоточие ненависти, повязкой на лбу являлся периодически и с кривой усмешкой, пытаясь держать официальный тон, доказывал, что все тут у него кровью умоются. Потом улыбался, долго смотрел на Тая, пытаясь уловить реакцию, разворачивался и уходил не сильно довольный. Драмы и трагического заламывания рук ему явно недоставало. Поэтому - наверняка по его приказу - в серую комнату привели Нэт.
Девушка была белее снега. Она мяла пальцы и старалась держаться твёрдо, но даже само это старание выдавало её.
- Тай… - прошептала она. – Тай… как же так… Почему ты не успел? Как мог не успеть к нему…
Игнорируя лавки и стул у стола, она вжалась спиной в угол комнаты, обхватив плечи белыми, словно костяными, пальцами. Перламутровые ногти отливали синевой.
- Иди ко мне, - проговорил Тай, привлекая её за неподатливое плечо к себе. – Я же не бог, Нэт. Хозяин таверны раскололся людям Ди о тайном убежище, куда смог добраться брат. Когда я появился там, везде уже были юристы и охрана. Все уже обо всём знали. Я не могу уничтожить всю Небесную, Нэт.
- Я думала – можешь, - прошептала она ему в грудь.
- Жестоко говорить мне такое…
Дыхание обожгло через рубашку. Не будь между ними доли миллиметра хлопка – и губы коснулись бы кожи.
Чёрт! Даже сейчас! Даже сейчас! Он думает только о ней. О том, как возьмёт её голову за затылок, когда Нэт скользнёт по его коже языком.
Он чуть приподнял руку и коснулся её волос, там, где они падали на лопатки, проскользнул под них и поднялся выше, туда, где воротничок блузки открывал шею. Уверенными пальцами коснулся такого трогательного, хрупко выпирающего позвонка, потом поднялся к линии роста волос. Мягкая кожа… и шея казалась такой длинной и изящной.
Швы на сердце лопались всё стремительней, тьма наливала выбравшуюся из зияющей раны паутину, делала её маслянистой, липкой и холодной, выжимающей из сердца тепло, кровь, удары. Похрустывание иссыхающих нитей, связывающих со светом, ощущалось почти физически, как те пожухлые листья возле хижины, они рассыпались с мертвым шорохом. Иначе он не сможет. Иначе, не обняв её, не почувствовав её тела и как жар заливает его самого с головы до пят, он не ощутит той ревности, того желания избавиться от соперника во что бы то ни стало. Он сделает это… или свихнётся.
- Нэт, - он чуть склонился, и она подняла к нему лицо.
Глаза покраснели от волнения и напряжения, и тени под ними выдавали усталость и нервное истощение. Но она всё равно была прекрасна, прекрасна, как наслаждение высшей пробы, как искушение, которое стоило жизни. Это убивало. Убивало его.
Он сжал пальцы на её шее сзади, а второй ладонью скользнул по линии скулы, коснувшись уха и откинув волосы.
- Тай? Тай, что ты делаешь…
- Ненавижу.
- Что?
Он склонился к её лицу резко, с силой. Она только приоткрыла губы, чтобы возразить, запротестовать… Он почти коснулся их…
…когда дверь открылась, и конвоиры приказали выйти.
Злоба чёрным ядом растеклась по венам, и мир на миг погрузился во тьму, а когда снова проявился, то даже одним касанием воздуха к коже вызывал ярость и желание уничтожить источник боли и себя вместе с ним.
Но только злоба, только ярость сейчас могли быть его союзниками.

***
В Судейском зале собралось достаточно народа, чтобы на высоком уровне власти официально засвидетельствовать итог представленного дела, но и не настолько, чтобы превратить процесс в шумиху государственного масштаба. Это, наверное, и был консенсус между мнением Принцессы и Всесильного. Ди угрожал, что о покушении на его жизнь узнает каждая крыса в самой распоследней деревне, Принцесса же, понимая, что даже её власть не сможет спасти Неха, какое бы слово она ни давала семье Моринехтар, попыталась максимально сгладить резонанс расправы над одним из братьев. Вполне возможно, причиной послужила и личная неприязнь к советнику: Принцесса определённо бы порадовалась, доведи Нех дело до конца, но… сейчас о радости или о печали не говорило ни одно движение её спокойного лица. Чёрные волосы были зачёсаны назад, открывая бледный лоб, пересечённый нитью брильянтов. Камни ледяной, сверкающей рекой спадали с причёски на плечи и увивали тонкие обнажённые руки. И сама женщина была холодна, как брильянтовая сеть, оплетшая её тело. Взглянув на Тая, Принцесса только повела зрачками, но не более. Приглашать к себе или еще как-то выказывать своё расположение, выдавая сговор, она не намеривалась – это было ясно, как день. Здесь и сейчас все были его врагами. Но один из них пылал особой ненавистью, а значит – необходимо приготовиться к безыскусной, но всё-таки пробирающей мести и рассечь жало врага ледяным лезвием отчуждения.
Перед низким троном, похожим на вырезанный в скале цветок, мраморные стилизованные листья перетекали в пол, который словно струился серым рисунком волн по всему залу. В середине, как остров, полыхал, выложенный всевозможными оттенками жёлтого камня, георгин. Неха вывели в зал и поставили на колени посередине ярко-солнечного узора. В сознание брата всё-таки привели, но он казался очень слабым, почти безжизненным, как под действием наркотика: двигался вяло, голову поднять не смог, поэтому она упиралась подбородком в грудь, а тёмные волосы с сединой на висках падали на лицо. Руки связали за спиной, но едва ли из реальной необходимости - у Неха едва хватало сил стоять на коленях перед троном Небесной Принцессы, и только гордость, наверное, не давала ему осесть, а держаться прямо.
- Приговаривается к смерти, - спокойно произнесла Принцесса. – За покушение на жизнь первого советника Всесильного Ди. Приговор должно привести в исполнение…
- Сейчас же! – вдруг громко произнёс Ди. – Требую немедленного исполнения. Каждая минута, проведённая одним из братьев в живых, даёт шанс другому его спасти! Нет! Вы же знаете, на что они способны, Ваше Высочество! Одного из братьев Моринехтар отведут в камеру, а второй подговорит камни вывалиться из стены, а после высыплет их на голову охране. Да бог знает, что может сделать этот маг!
- Я не могу разговаривать с предметами, не видя их, - холодно возразил Тай, и люди возле него расступились, словно оставив с советником, стоящим на другой стороне зала, один на один.
- Это отговорки. И, скорее всего – ложь. Мы не знаем, на что способен Мастер! – ядовито-ласково ответил Ди, разведя руками. Пальцы на раскрытых ладонях нельзя было свести вместе из-за массивных, как здоровенные гайки, перстней.
Некоторые в зале переглянулись и уставились на Тая с явным интересом. Скорее всего, многие слышали о Мастере, но видели впервые. Это опасливое любопытство, основанное на невероятных слухах о могуществе, только подлили масла в параноидальный огонь Ди.
- Вот видите! Ваше высочество, вы просто не догадываетесь, насколько они коварны и беспринципны!
- Моим приказом было заключено, что младший из Моринхар может присутствовать здесь, но не может применять магию, если хочет получить тело брата обратно, после совершения казни. Едва ли кто-то в здравом уме пойдёт на нарушение данной сделки и бросит вызов Небесной.
- Ваше Высочество, ваше доверие к ним слишком велико! Надеюсь, это действительно вера в собственные силы, а не наивность. Он и сейчас может лгать нам в лицо, чтобы, как только мы разойдёмся, выручить своего поганого брата!
- Ваше сиятельство, выбирайте выражения в присутствии Её Высочества! – голос Дары наполнил зал так властно, будто сорвался с уст самой Принцессы. Но та молчала, взирая на коленопреклонённого Неха. Веки чуть опущены, словно кристаллы на ресницах оказались слишком тяжелы, чтобы на всё смотреть восторженно-распахнутыми глазами. Эти камни давили на всё тело, на всю жизнь. Но, вполне возможно, сейчас ей и впрямь было скучно.
- Это выражение – самое нейтральное из тех, которые можно подобрать к данным особам! – возразил Ди с такой улыбкой, что стой Тай рядом, у него бы точно задница засахарилась. – И с чего вы, уважаемая придворная магичка, решили, что способны научить меня правильным выражениям? Вы, любовница младшего из братьев.
Зал загудел, но сдержанно. Из уважения к Принцессе и к месту, в котором все находились, никто не хотел превращать происходящее в балаган. Но Ди добился своего - перевёл внимание, ускользнул от темы и, как всегда, спрятался за мнением большинства, поглощённого призывом к морали и нравственности.
Нэт сжала ладонь Тая, но сложно было понять, то ли она поддерживала его, то ли попросту злилась. Он накрыл её ладонь своей и тихонько похлопал по напряжённым пальцам.
- Ты простишь меня. Я сделаю так, чтобы ты простила меня, Нэт…
- Что… - пробормотала она дрожащими губами. – Тай, они убьют его. Они убьют его!
- Не они… - выдохнул Тай. – Я знаю Ди, эту гнилую тварь.
- Сейчас. Я требую, чтобы преступника убили прямо сейчас! – Ди не повышал голоса, но его слова въедались в каждую клетку напряжённого тела Тая. В голове вихляла тяжёлая воронка из жидкого азота, гулкая и вымораживающая. – Я имею право сомневаться и требовать! Если дело не придали огласке, я требую достойной сатисфакции!
- Какой же? – спросила Принцесса. – Что удовлетворит ваш гнев, советник?
- Я думаю, что кое-кому убить преступника собственными руками доставит большое удовольствие. Хочу дать шанс.
- Вы так изящно указали мне на мою опрометчивость и недальновидность, что рискую ошибиться в вашей предусмотрительности к другим людям, советник. Так что же?
- О, что вы, Ваше Высочество, я бы не посмел усомниться в вашей непредвзятости и уж тем более не намекнул бы на некие связи, позволяющие обоим братьям присутствовать здесь. Но я хотел бы так же удостовериться кое в чём. Если этот человек покажет мне своё повиновение, я позволю ему разобраться с преступником лично.
Тай напрягся, как перед прыжком. Ди сделает это с ним - унизит, заставит пасть так низко, как только можно, и при этом выставит подобную участь, как бескорыстный добрый жест для страждущего. Осталось только ждать той словесной ловушки, которая раздавит Тая окончательно и вынудит быть палачом с позволения Ди.
- Знаю, что Нех любит одну женщину, так вот этот факт сидит костью в горле у кое-кого. Эта женщина сегодня здесь… а шанс я хочу представить…
- Ваше сиятельство! – перебил Тай, и ладонь Нэт упала с его руки. – Позвольте засвидетельствовать мою преданность Вам и всему Королевскому дому. И уж извините, но какому-то воздыхателю по женщине Неха я не позволю прикасаться к брату.
Ди криво усмехнулся, полыхая торжеством во взгляде. Он медленно повёл раскрытой ладонью в сторону Неха, словно говорил «прошу!»
- Тай! – Нэт почти крикнула, снова вцепившись в его рукав. – Тай, нет! Господи боже! Господи боже!!
Тай сдёрнул её ладонь.
- Стража! Будьте готовы! – приказал Ди, ликование прорывалось через деловой тон, и советника потряхивало от возбуждения так очевидно, что даже церемониальный камзол трясся.
Тай вышел в середину зала, доставая старый, проверенный годами, керамбит. Большой палец скользнул в кольцо на навершии рукояти, которое стянулось как аркан, брошенный чёрной петлёй из сердца. Сотни глаз присутствующих жадно уставились, свидетельствуя несмываемый грех. Кто-то в ужасе, кто-то в спокойном равнодушии. Правосудие должно свершиться, так считали на земле, но Небеса навсегда захлопывали свои врата перед палачами.
Тай резко приблизился к Неху - и за плечами тут же выросла парочка громил, призванных Ди.
… её тело в его руках… её тепло, её упругая податливость… её смех… блеск её чистых глаз… её запах, свежий и дурманящий… морщинка меж бровей…
Ничего ему не принадлежит…
… спроси у койки, как они трах…
Тай поморщился, сжимая рукоять керамбита.
Всё досталось Неху… только ему… её тело, её любовь… прикосновение её губ… аромат её кожи…
Злость и ярость. Тьма. Густой яд вместо крови. Он больше не говорил и не слышал. Он просто медленно тёк по венам, как мёртвая река.
- Брат, прости, - сказал Тай, задрал голову Неха за волосы и полоснул лезвием по горлу, прямо под дёрнувшимся кадыком.
На миг Нех распахнул глаза. В них блеснул отсвет от кривого клинка, вспоровшего трахею. Кровь брызнула на Тая и охранников, которые тут же подхватили его под мышки и оттащили подальше. Они следили, чтобы он не мог даже прошептать заклинание, но Тай и не пытался. Он плотно сжал губы, демонстрируя покорность и нежелание идти против вынесенного приговора.
Нех всхрипнул на весь зал, глотая кровь, звук был такой, словно вода сильным потоком засасывалась в воронку под давлением. Но потом Нех захлебнулся, а из вспоротого горла вырвались только устрашающие свисты воздуха, всасываемого рассечённой трахеей. Затем прекратились и они. В полной тишине Нех еще несколько секунд продержался на коленях с запрокинутой головой, а после, повернув голову в сторону Тая, завалился на пол. Волосы утонули в растекающейся красной луже.
- Уберите его! Немедленно уберите! – приказал Ди и рассмеялся, словно шутка была и правда весела. – Я отдам тело, как и было обещано, но только тогда, когда смогу убедиться, что преступника точно не воскресить!
Тай продрался сквозь людей к Нэт, которая едва держалась на ногах и цеплялась за колонну.
- Пойдём! – тихо сказал Тай.
Она резко повернула к нему голову, встрепенувшись, словно её внезапно выдернули из глубокого сна. Посмотрела на него огромными глазами, в которых застыли ужас и непонимание.
«Что ты наделал?..» слова чётко прозвучали у него в голове, но едва ли Нэт произнесла их вслух. Её бескровные губы только хватали воздух.
- А что я наделал, Нэт? Ди убил бы его. А потом убил бы нас. Нех облажался.
Взгляд Нэт лихорадочно бегал по его лицу, но девушка словно не могла признать в нём того человека, которого видела всего пару минут назад.
- Нэт, это я! – он осторожно взял её за плечи. – Пойдём…
Она перевела остекленевший взгляд ему за спину и… потеряла сознание. Тай рванулся вперёд и успел подхватить Нэт у самого пола. Рядом - гул голосов, слова, как иголочное покалывание в самом мозгу, внутри него.
«Они уносят его… Они тащат его… они тащат его прямо по полу… за ноги…»
Тай не оборачивался.
«Это немыслимо… он что, даже не обернётся… они тащат его… унижают его… брат даже не обернётся?!»
Тай цыкнул сквозь зубы. Головы не повернул. Подхватил Нэт на руки и широким шагом вышел из зала в живом коридоре сотен изумлённых глаз, которые выжгли на нём несколько десятков клейм, где бездушная сволочь, братоубийца и сластолюбец были самыми непритязательными.
Чёрный яд его крови тёк по алым размазанным дорожкам на полу, выжигал их, стирал с серых плит и вытравлял из воспоминаний. Да, он не видел того, что происходило за спиной, чтобы помнить, но не было необходимости видеть, чтобы знать.
Плевать!

***
Первый день Нэт не выходила из комнаты, и ни есть, ни пить не просила. Тай читал по эту сторону захлопнутой двери: она лежала на кровати, сжавшись в комок, и пыталась забыться во сне, глотая слёзы и успокоительное. Несколько раз он хотел войти в комнату, чтобы ограничить дозу таблеток, которые она даже и водой почти не запивала. Но затем она вдруг вышла сама, бледная и осунувшаяся. Остановилась у двери, держась за латунную ручку, как за якорь, связывающий её с реальностью.
Тай приблизился.
- Нэт. Надо что-нибудь поесть.
Она размахнулась и ударила его по лицу.
- Даже если это спасло нам жизни. Даже если ты прав. Нельзя… так нельзя было… - голос её дрожал.
Под ноги, на светлый ламинат, упала капля крови - девушка разбила ему нос. Хотя он сейчас был в таком состоянии, что даже дружеское похлопывание по плечу могло бы вполне сломать ключицу. В голове шумел океан. Бился тяжёлыми волнами в виски. Но Тай вскинул голову и прямо посмотрел Нэт в глаза. Зло и упрямо. Воздух завибрировал вокруг него - и Нэт словно обратилась в изумрудно-перламутровый смерч, затянувший его в воронку деструктивной энергии.
Голос её прорывался сквозь гул. Она кричала на него, лупила кулаками в грудь, выплёскивала на него свою боль и ярость. Как тот же океан билась о скалы, разбивая Тая, нападая, высекая на нем слова своего гнева, своей мощи, своего господства над ним и опадала, ослабевшая, разрушенная сама, разбитая на тысячи брызг. Беспомощная.
И тогда он смотрел на неё, возвышаясь над ней, непоколебимый и упрямый, но иссечённый её атакой, её обрушающейся звериной исступлённостью, её страстной болью. Отбивая её, он разрушался. Но противостоял, чтобы она могла нападать, чтобы могла хлестать по нему, чтобы могла почувствовать свою силу, свою власть, чтобы могла бушевать и накрывать его с головой, топя и щадя в последнюю секунду, уходя в бездонные просторы своей души, черпая в них неизведанную энергию, чтобы посметь ещё раз ударить по нему.  И она нападала снова и снова, чтобы быть истерзанной и рассыпанной на мириады капель гнева, чистых, как бриллианты её слёз.
Быть побеждённой… и побеждать каждый раз, как только решалась на новый бросок, потому что одновременно уничтожала и оставляла в живых, вынуждая с упоением ждать очередного разрушающего прикосновения.
Он поднял ладонь и утёр струйку крови, бегущую из носа.
- Ненавижу тебя! – тихо произнесла она и решительно зашагала к лестнице. – Поэтому пойду что-нибудь поем. Чтобы ударить тебя посильнее! И избавиться от тебя, как только найду такую возможность!
- Вот и отлично… - пробормотал Тай, глядя на манжет, по которому расползалось алое пятно. – Не очень-то охота нянчиться с кисейной барышней.
- Дурно оттого, что мне никуда не деться от тебя сейчас! Но я соберусь, найду силы, освобожусь от тебя и сделаю так, что ты сам приползёшь ко мне, умоляя о прощении!
- Валяй! Жду не дождусь! – крикнул он вслед, хватаясь за перила позади себя, чтобы не упасть, когда в глазах потемнело от слабости.

***

С каждым часом становилось всё хуже. И спасения не было. Для него не было спасения. Но если он не выдержит, то грош цена всему тому, что он натворил.
На второй день он едва различал реальность и сон. Он не спал вторые сутки и, казалось, что какие-то мелкие насекомые ползают под кожей головы. Тело будто потряхивало, и это поначалу можно было вынести, но потом ощущение, что бодрствование само по себе вызывало непроходящий тремор, захватило разум целиком и выжимало последние силы.
На третий день без сна он почти не реагировал на раздражители и едва осознавал себя в окружающем мире; голова гудела, и пустой желудок при малейшем движении выворачивало от непрекращающихся рвотных спазмов.
- Тай! Тай! – голос Нэт. Как через тонны ваты. – Тай! Что происходит?!
…Она хлопает его по щекам.
Небольно.
Но он снова фокусирует взгляд на её лице. Всё, что ему удаётся прочесть на нём -  смешанные чувства: брезгливость, боль, беспокойство, возможно, ненависть… Но Нэт разумна, даже при бушующих эмоциях она думает о том, как справится с ситуацией, как выжить теперь, в сложившихся обстоятельствах. Как будто заботясь о нём, она всеми силами защищает себя. Это ему нравится: она обращается к разуму, не даёт эмоциям полностью завладеть собой. Как якорь для него.
Он цепляется за этот якорь.
Помоги мне. Помоги мне… Помоги мне…
Поднимает руку, касается её лица. Она отстраняется.
Вернее, её словно отдёргивают. Быстро. Пальцы скользнули по воздуху, будто развеяли мираж…
- Что с ним? Он пьяный, что ли? – голос Дары.
Тай тряхнул головой, выныривая из забытья и странных галлюцинаций. Потом поднялся, цепляясь за книжные полки. Оказывается, он упал в гостиной, и сидел возле стены под лестницей, ведущей на второй этаж, на которой так же – ступеньками - были приколочены массивные полки для книг и сувениров.
- Эй, ты, у-у-ублюдок!
Тай с усилием остановил взгляд на рыжем мужчине, который поставил руки в бёдра, оценивая ситуацию с презрением на скривившемся лице. Крег. Ну, конечно.
- Ты собираешься что-то делать по поводу этих долбанных шаров дракона? Третий день пошёл. Этот в-в-выдолбок чердачный Ди уже вовсю намазал лыжи и поднял Небесную на уши, разыскивая эту д-д-долбанную х-х-херню. А ты чем занят?!
- Отвали от меня… - проговорил Тай.
- Чё? Отвали?! – Крег аж вытянулся в лице. – Нет, он точно вдупляет, что происходит, а? С кем он разговаривает, этот у-у-ублюдок?
Крег быстро шагнул вперёд - и Тай отлетел на полки от хука справа. Боли почти не почувствовал, но подняться быстро сил не было.
- Ты, т-т-тварь… ты либо подчиняешься, либо я тебя раздавлю прямо здесь, ты понял?!
- Да, - прошептал Тай. – Я понял.
Сердце замедляло биение, голова отказывалась соображать, но если он отключится, то…
- Скажи еще раз!
- Да. Я понял… - проговорил Тай, сглатывая кровь.
Крег схватил его за плечо и установил перед собой на колени.
- Вот где я – и где ты, шавка, понял?
- Да.
- Крег… – в голосе Дары слышалось сомнение и даже что-то похожее на опаску. – Тай на коленях, это для меня, конечно, очень сладкое зрелище, но всё-таки… давай не будем. Принцесса, она…
Потом она развернулась к Нэт.
- Ты! Сделай что-нибудь уже с ним. Что происходит? Он, конечно, ушлый жук, может и на колени встать, но… - тут она осеклась, бросив взгляд на Крега. – В общем, это странно… Эта скотина подыхает, да?
Нэт молчала, только отступила ближе к Таю.
- Уходите, - произнесла они тихо, но твёрдо. – Я сама разберусь с ним.
Крег сухо плюнул и развернулся на каблуках.
- Когда эта м-м-му…. оклемается, дай знать! Я не хочу слиться только потому, что кому-то вздумалось набухаться!
Дара еще раз с сомнением и презрением бросила последний взгляд, создала портал и ушла в вслед за Крегом, который продолжал материться, кажется, даже проходя через рану пространства.
- Тай… - Нэт опустилась на колени и теперь уже без смущения взяла его лицо в ладони. – Тай, что происходит! Не смей бросать меня! Я сейчас ненавижу тебя, но… не бросай меня… - голос дрогнул, и скорее от негодования на обнаружившееся предательство по отношению к ней. - Что мне делать здесь, в этом доме? Что мне делать в этом вашем мире, а?! Ты же обещал! Ты обещал!!
- Раз обещал, то сделаю, - Тай попытался улыбнуться, и в этот момент через распахнутое окно со двора до них донёсся звук двигателя. – Пойдём!
Он с трудом поднялся, досадуя на то, что пришлось опереться на руку Нэт. Потом они вышли на крыльцо. Во дворе стоял небольшой фургон, на белых боках которого прямо таки сияли красками и многочисленными эмблемами вычурные гербы Всесильного Ди. Словно в заштатную серость приехал цирк шапито.
Ди – дворянин и, конечно, вежливо держал слово отдать тело «преступника», но нагадить в душу финальным аккордом своей гнилой мести он себе не отказал бы. Так что приходилось готовиться к последнему удару, а заодно и моральной пощёчине. Двое здоровенных детин в форме открыли дверцы фургончика и заскочили внутрь. А затем вышвырнули оттуда тело Неха. Он упал под колёса тяжело и грузно, абсолютно мёртвый. И, конечно, недостойный этого последнего глумления над ним. Но он его получил. Даже мёртвый, он стал последним плевком от Ди в лицо тем, кто остался в живых.
- Нех! – воскликнула Нэт, в ужасе от происходящего прикрыв ладонями губы. Она чуть подалась вперёд, но Тай задержал, выставив руку.
Авто загудело мотором и, покачиваясь на неровностях лесной дороги, выехало за железную ограду, обтянутую сеткой-рабицей. Через несколько минут тишину леса нарушал лишь шум ветра в продрогших осенних ветвях и примёрзшей к ним, шуршащей, последней бурой листве.
Нэт рванула вперёд и, как птица подбитая в полёте, упала перед телом Неха на колени. Тай спустился по ступенькам, устало сел на землю и уперся рукой в холодную твердь, такую же холодную, как тело брата, распростёртое перед ними. На шее так и остался огромный уродливый шрам, с пятном засохшей крови вокруг.
- Нееех, - протянул Тай. – Я, и правда, люблю тебя, брат. Но, надеюсь, ты любишь меня сильнее…
Нэт посмотрела на него, часто-часто моргая, - скорее всего, пытаялась сдержать слёзы за ресницами.
Тай вздохнул и положил ладонь на грудь Неха. Надавил, склонился и прошептал через ладонь, говоря с небьющимся, затихшим сердцем. Никаких изменений. Тай усмехнулся и уже не на языке сердца приказал ему не лениться, а биться, потому что оно не мёртвое, хоть и не гоняло эти три дня кровь по телу Неха.
- Давай, давай! – Тай покачал головой и постучал по груди брата пальцами.
Разверзшийся ров на шее стянулся, зарубцевался, ткани склеились друг с другом, оставив на память о ране только кровавое пятно. Грудная клетка приподнялась - и Нех вздохнул.
Нэт отшатнулась, распахнув глаза до предела. Они горели на лице огромными ярко-коричневыми огнями.
- Просыпаемсяяяя…. – протянул Тай. – Давай, давай, давай, брательник…
Нех задышал ровно и глубоко, щёки налились естественным цветом, пальцы дрогнули. И брат открыл глаза.
- Нех! – крикнула Нэт, снова подавшись вперёд. – Нех!
Она словно боялась к нему прикоснуться, поэтому ощупывала ладонями воздух над ним, не зная, с какого края подобраться.
- Как?! Как у тебя получилось, Тай?! – она посмотрела на него, голос дрожал. – Ты же не разговаривал с ним, ты не разговаривал с кровью, не разговаривал с предметами. Как ты оставил в нём жизнь?! Ты… - тут слово явно далось ей с трудом, даже передёрнуло, как в ознобе, - вспорол ему горло! Его сердце не билось!
- Милая Нэт, - Тай похлопал брата по руке. – Перемотаем наши злоключения немного назад и я, наконец, реабилитируюсь хотя бы в этом. Я, конечно, люблю выпить, но невежливо было с моей стороны ополовинивать бутылку Амароне в наш последний совместный ужин. Фух, я сказал это, совесть моя чиста! – Нэт глянула на него в изумлении и недоверии, словно говорила: о чём ты вообще, когда тут ТАКОЕ?! – В общем, чутка замечательного вина я плеснул за террасу, чтобы влить в бутылку Тестовирон. Препарат такой, аналог тестостерона. Все попили вина, а я мог управлять кровью Неха через заранее заговорённый стероид. Он удобен, потому что выводится из крови аккурат где-то недели через две. Больше, наверное, нам бы и не потребовалось…
- Вот я сейчас оклемаюсь и врежу тебе по морде! – хрипло произнёс Нех.
- Побольше уважения к Мастеру, брат, - устало огрызнулся Тай.
Нэт глянула на Нэха, потом снова на Тая.
- Но как это связано…
– Ну а что касается… остального… Я готов сожрать собственные ботинки, если бы Ди не разрешил мне прикончить брата своими руками. Я не резал ему ни одной артерии, я просто вспорол трахею. Сердце Неха остановилось, но я гнал его кровь по венам, при помощи введённого туда стероида, так что естественный моторчик мог отдыхать, а мозг не умер даже при видимой кончине тела. Короче, магия… и немного предусмотрительности, - Тай устало рассмеялся, когда лицо Нэт приобрело недоверчивое выражение, но радость была так очевидна, что девушка готова была поверить на слово, без технических деталей.
Нех тяжело вздохнул.
- Ох, дай только до тебя добраться…
– Доберёшься, но позже, тем более, я не могу сейчас тебе ответить. Я не спал трое суток. Тело моё умирает вместо твоего. Чтобы гнать заговорённое лекарство по твоим венам, мне нельзя было спать, а заклятие иссушивало меня вместо тебя. Так что… готов получить по морде, но чуть опосля.
- Как ты мог не успеть забрать меня? Отвечай немедля!
- Конечно, отвечу! То есть: забрать тебя… и упустить возможность залезть в голову Ди?! – Тай расхохотался, борясь со смертельно изнурённым организмом за каждую долю секунды в сознании, но не в силах отказать себе в удовольствии позлорадствовать. – Тебя бы прикрыли по-любому, брат, бессмысленно было подаваться в бега…
Неизвестно, сколько осталось до обморока от бессилия, значит, требовалось всё сделать прямо сейчас, иначе окажется поздно и провёрнутое дело просто накроется шляпой. Поэтому, не теряя ни секунды на объяснения, Тай протянул руку за керамбитом, резко взмахнул им над запястьем брата, вспорол вену, вылил на ладонь несколько капель. Затем заклинанием стянул рану, усмехнувшись над тем, как брат сначала зашипел от боли, а после пытался взглядом прожечь в его лбу дыру размером с ладонь. И прошептал в кровь.
- Твоё тело полностью очистили магией, чтобы я не мог считать с него ничего, кроме ненависти Ди. Но… Отлично! Совсем немного, но в твоей крови еще остался Тестовирон. Мой мааааленький шпион, о котором никто не знал.
Нэт помогла Неху приподняться и усадила его, прислонив к своему плечу. Они теперь оба смотрели на Тая и кровь в ладони.
- Тай, что ты делаешь… - начал хрипло Нех.
- Тсссс… Ди любит потрепаться, ох, как лююююбит. Над твоим телом он трепался часами. Часами, понимаешь!
Тай прислушался к едва слышному шёпоту крови, которая говорила с ним биением сердца.
- Ничего себе… Он – долбанный полукровка!
Тай невольно нахмурился, и затем улыбка растеклась по лицу, только вслух он уже ничего не сказал. И у Ди карта, которую они сами же ему и добыли, тогда, в таверне. Это не просто карта сокровищ, как наплёл Ди, это карта к Глазам Дракона! И советник жуть как боится, если их – глаза эти -  добудут.
Тай расхохотался в осеннее небо.
- Натянул я тебя, урод! По самые яйца натянул!
Очень хотелось вскочить, приподнять колено и движением локтей к себе изобразить процесс грубой половой фрикции, но сил уже не осталось, да и брат, хоть при женщине и воздержался от замечаний, потом сутки бы гундел что-то в духе: ну эээто ещё что за ребячество?! Взрослый же мужчина! Ай-яй-яй!
Сейчас Нех только усмехнулся в голос.
- Коварная, хитрая сволочь ты, Мастер!
- Еще какаааая!
Из носа вдруг потекла кровь, и в глазах потемнело, словно в черно-белых фильмах резко затемнили экран от периферии к центру. Голова закружилась, и Тай рухнул на каменную землю, взбив пожухлые листья.
- Тай! – вскрикнула Нэт.
- Чёртов эгоист! Если ему что-то надо, то он никого не жалеет, а в первую очередь себя. Нэт помоги ему, пожалуйста.
- Ох, бооооже, ну какой он невыносимый порой… как ты его терпишь? И уж теперь даже не знаю, что ждёт того рыжего мужика, который всё время матерился…
- Кого?
- Сама не знаю, кто это. Но, подозреваю, что попал он страшно, учитывая, что Тай терпел от него, не в силах ответить. Вот ведь, ну в самом деле…
Голоса отдалялись, таяли в бесконечных толщах чернеющего неба, где огромные мрачные птицы рассекали тяжёлый, текучий воздух острыми крыльями… Они кружили  хороводом, распластав крылья, их длинные маховые перья, похожие на клинки, росли и заслоняли небо. Потом птицы размылись, разрисовали небо чёрными полосами, в которых явно различался контур грифа. Хищная птица распростёрла по тучам огромные крылья, клубы серого тумана прорвались через крепкие лапы с загнутыми когтями. Птица пронзительно закричала, протянула лапы к земле, взбивая крыльями ураган. Поднявшийся ветер подхватил красные кленовые листья и швырнул их над телом Тая, унося вдаль бордовой рекой. Листья облепляли его и, врезаясь в когти-лезвия грифа, рассекались и оставляли на стальной поверхности когтей кляксы из алых капель.
- Тай! Тай!
Сквозь смерч багровых листьев едва долетали знакомые голоса.
- Я рад, брат, что ты вернулся раньше, чем умер я… Ты знаешь, я не люблю проигрывать… - прошептал Тай. Он произнёс это вслух. Но, скорее всего, никто уже не услышал. Даже небо, которое окончательно поглотил разверзшийся изогнутый клюв с торчащим, как пика, алым языком.
Тай хотел дотронуться до лица Нэт, но оно ускользало, превращалось в неясный мираж в пустыне его подсознания.
Черные щупальца тьмы, впущенные во Дворце из его сердца, теперь выползали всё настойчивее и тянулись к обсидиановым когтям кричащей птицы. Они врастали друг в друга, заставляя подчиниться не только душу, но и тело. Они сковывали изнутри, связывали снаружи. Чёрная река под красными листьями текла по телу, холодила кожу, просачивалась в вены и тонкими, почти невидимыми иглами, проникал обратно в сердце, полностью сдавленное пульсирующими нитями тьмы, злобы и ярости. Птица взмахнула крыльями, потянула сердце за собой, и Тай изогнулся и заорал в бездонную слепую ночь.
Он хотел поцеловать Нэт тогда, чтобы утонуть в желание к ней, разбудить ненависть к Неху, такую ненависть, что поможет убить, не раздумывая… Брата… ради которого сам готов умереть… Просто необходимо было выиграть этот бой…
Он проиграл.
Даже так и не поцеловав Нэт, он знал, что не сможет противостоять желанию обладать ею. И если она считает, что он может разрушить Небесную ради неё, то он это сделает. Если потребуется, он разрушит и Небесную. У него есть сила и власть. Они вливаются в него через чёрное небо. И гори всё пламенем!

Тая, уткнувшегося лицом в подушку, почти не было видно на диване под двумя одеялами. Со стуком распахнув окно, в комнату ворвался холодный ветер и швырнул на пол несколько пожухлых листьев. Двигаясь как можно тише, Нех поднялся с широкого кресла, придвинутого вплотную к дивану, закрыл окно и зажег потухшую свечу. 

Тишину ночи нарушал мерный ход старинных часов. Нех снова занял наблюдательный пост в кресле, устало вытянул ноги, скрестил руки на груди и взглянул на часы. Три ночи. Через час нужно снова измерить давление и температуру. Давление у Тая все еще слишком низкое, но уже не критичное. Бороться со сном помогали образы, которые Нех «рисовал» в своем воображении, пока наблюдал за Таем.

«Пусть будет прекрасная принцесса. Спящая. Нет, тогда она лежала бы на спине, чтобы лицо было видно… Рыцарь после сражения, опечаленный гибелью боевого коня… Маг? Он и есть маг. Принц… нет… юноша, припавший к двери в ожидании шагов возлюбленной… нет, не то…»

Нех сомкнул веки, проигрывая усталости, и образы вмиг растворились. Легкий стук прервал сон и заставил открыть глаза. Рука Тая свесилась с дивана, и кольцо Нэт, подобно спасательному кругу надетое на его мизинец, стукнулось о дубовые доски пола. Отблески огня от свечи зловеще искажались в камне, беснуясь кровавыми каплями на темном глянце пола. Нех встал и аккуратно убрал руку брата под одеяло, заботливо подоткнув край. Тай всегда мёрз, когда терял силы. Хорошо, что в этот раз всё обошлось кольцом и не понадобилось использовать кровь Нэт, иначе Таю могло стать хуже. Не хотелось вводить брату её кровь, не хотелось делать их еще ближе друг другу. Он и так винил себя в тех чувствах, которые Тай испытывал к Нэт. Винил за то, что сам ввел её кровь - тогда в лесу - в вену Тая, и, попав в его сердце, кровь Нэт постоянно звала к себе. Это хуже магии… и, должно быть, это тяжко… Рука невольно потянулась к темным волосам брата и… застыла в воздухе. Нех выпрямился, опустив руку.

«Демон. Обессилевший демон… ищущий убежища во тьме ущелья посреди острых скал.»

Нех смотрел на брата, стараясь прогнать навеянный образ - сон испарился, в горле пересохло. Наливая воду в стакан, Нех бросил взгляд на вазу в форме бриллианта круглой огранки. Идеальные сверкающие грани и есть Тай – его скулы, излом брови, четко очерченный овал лица, изменчивое настроение, блеск глаз… только внутри не должно быть пусто. Нех наполнил вазу водой и отнес в гостиную, затем, перепачкав руки, выгреб золу из камина и растворил в воде. Бриллиант идеальной формы стал черным. Поставив его на стол рядом с горящей свечой, Нех вместо кисти опустил в вазу руку и очертил на белой стене контур лица, затем волнистые волосы и обнаженные плечи. Углем вывел причудливо изогнутые рога с острыми концами. У основания они поднимали надбровные дуги и деформировали кожу на лбу. Холодный, колющий взгляд, сдвинутые к переносице брови… и вместе с тем красота и почти осязаемая боль.

Рука, погруженная в воду, чувствовала холод остывшей воды. Каким-то образом этот холод пробрался и в сердце.

Не отрывая взгляда от глаз демона, Нех медленно провел ладонью по рисунку, пряча в черной краске плечи… губы… лоб… всё, кроме глаз. В раздумьях он сделал пару шагов назад, не отводя взгляда от нарисованных глаз, пытаясь разгадать причину страданий их обладателя. Часы пробили четыре. Нех спешно замазал рисунок, оставив на стене лишь черное пятно в грязных подтеках.
Тай заворочался, открыл глаза и зябко поёжился:
- Зачем изгадил стену? – хмуро спросил он, уставившись на пятно.

Нех смотрел на Тая. Замазанный образ на стене не испарился, напротив, он ожил и лежал прямо тут, под одеялами, спасаясь от холода.

«Ты как?» - первое, что всегда спрашивал Нех, когда Тай приходил в себя. Нех молчал, и понимал, что Тай ждет привычный вопрос и привычное прикосновение к своему лбу. Свеча снова погасла от порыва ветра. Ветер стукнул рамой и приподнял с пола оставленные листья, словно вернулся за тем, что обронил.
- …Ты как? – все же спросил Нех, и, не дожидаясь ответа, добавил: - У меня руки грязные, погоди минуту.

Черная краска легко растворилась в воде, а чувство тревоги и ощущение, что что-то не так, напротив, осталось. Что изменилось, пока его не было? Почему?

Размышления прервал голос с дивана:
- Есть хочу.
- Придется подождать, - Нех вернулся к брату, приложил ладонь к его лбу привычным жестом, измерил давление и температуру. В таких родных серых глазах поселилось что-то чужое и холодное. Нех сказал себе, что это просто упадок сил, а вслух добавил: - Полежи еще час, я принесу поесть.
- Я что, маленький? – возмутился Тай и с игривой улыбкой протянул: - Пожарь мясца, а?

Нех отправился на кухню. В доме тихо, Нэт еще спала, визитеров не предвиделось. Во всяком случае, он надеялся, что хотя бы Нэт удалось отдохнуть и немного забыть о случившемся. С доставкой продуктов теперь ожидались сложности -  большинство его людей поймали и перебили поодиночке под предлогом защиты интересов безопасности. Каким образом булочник или молочник мог угрожать государственному строю? Обычных торговцев прилюдно убивали, как опасных преступников. На месте. Без суда. Без предъявления обвинения. Просто как бродячих псов. Сам Всесильный – бешеная собака! Ярость набрала обороты ускоренными ударами сердца, а настроение поддержало шипение раскаленного масла. Хлеб, жареные стейки, большая ваза с фруктами и свежие овощи перекочевали на обеденный стол. Нужно что-то делать с этой тварью Ди, и немедленно!

- Может, все-таки принесу сюда? - Нех вернулся к Таю и помог встать.
- Нет, только сперва переоденусь, - Тай слегка пошатывался, - извини, я правда не мог использовать ничего другого.
Нех уловил полный сожаления взгляд Тая на своей шее, точнее на аккуратном ровном рубце, оставшемся от ножа Мастера.
- Я знаю, что не мог! Знаю, и прекрати извиняться.

Небо стало светло-серым, затем почти белым, но рассвет, против обыкновения, не принес радости или облегчения. Туман скрывал солнце, рассеивая лучи и тепло. Поднявшийся ветер не смог разогнать белую мглу, и в отместку стучал в окна ветками деревьев.

Тай появился за столом в черной рубашке, по обыкновению закатав рукава в неизменном желании демонстрировать красоту рук, выпил полбокала красного вина и, вооружившись ножом и вилкой, с удовольствием принялся за стейк. Нех тоже проголодался, к тому же он любил есть за одним столом с Таем.

- По какому поводу траур? – с улыбкой спросил Нех, взглядом указав на черную рубашку.
- По белому пальто! – ответил Тай, не отрываясь от куска мяса, - забрызгала кровью одна сволочь, да так, что пришлось выбросить.
Беседа набрала обороты, и смех наполнил столовую. Оба старались избегать разговоров о делах. Временно, конечно. Легкие шаги на лестнице прервали разговор, братья синхронно повернули головы и посмотрели в одном направлении. Пока Нэт спускалась по лестнице, Нех тихо сказал:
- Прошу тебя, будь мил и любезен с ней.
- А я всегда такой, - в тон ответил Тай.
Нех усадил Нэт рядом с собой - в присутствии женщины разговор перестроился, утратив панибратскую грубоватость. Нэт почти ничего не говорила. Нех коснулся своей шеи кончиками пальцев, когда увидел, что Нэт смотрит на тот самый аккуратный новый шрам.
- Я же уже сказал, что не мог сделать ничего другого! – Тай резко поднялся, ударив ладонями по столу, его глаза лихорадочно блестели то ли от отчаяния, то ли от вина.
- Сядь, – сказал Нех и, взяв Нэт за руку, спокойно пояснил: - Ничего страшного, на мне просто остаются следы, на всех обычных людях остаются следы после ранения, и со временем будет не так заметно.
Тай помедлил и все же сел. И пока они перекидывались парой обычных фраз, Нех уловил приятный аромат – Нэт высвободила руку и задумчиво, с какой-то особой тщательностью, очистила мандарин, а затем предложила Неху.
- Спасибо, я не хочу, - улыбнулся он в ответ.
Тогда Нэт протянула мандарин Таю. Он посмотрел так, будто Нэт только что сделала нечто несусветное, взгляд Тая снова переменился, и, облокотившись о стол, он щелкнул пальцами по грозди винограда, свисавшей с края вазы на высокой ножке. Прищурив глаза, Тай теперь пристально разглядывал виноград: 
- А ты знаешь, что твоего поставщика фруктов тоже зарезали? Во дворе его собственного дома. Осталось трое детей, между прочим. Жена не работает. Так что, возьмешь на себя ответственность? 
Тай оторвал несколько ягод винограда и закинул их в рот, ожидая ответа.
Нэт посмотрела на братьев, вздохнула, оставила очищенный мандарин на своей тарелке и, ни слова не говоря, поднялась наверх.
- Что мне сделать?! – строго спросил Нех.
- Не знаю! – ответил Тай и, нащупав на столе рукоять столового ножа, с силой зажал ее в руке, нагревая сталь своим жаром.

Нех встал, с шумом двинув стулом, и засунул в рот мандарин, очищенный Нэт. Затем взял бутылку текилы и две стопки, обошел вокруг стола, и, сев рядом с братом, отобрал нож и наполнил стопки. Он смотрел на Тая, улавливая его внутренний раздрай, прерывистое дыхание и лихорадочный блеск глаз. Тай насыпал соль на внешнюю сторону ладони между большим и указательным пальцем, слизал её и залпом опрокинул текилу. Снова наполняя стопку, Нех улыбнулся: при всей любви к собакам, Тай своими повадками удивительно напоминал кошку. Стукнув стопкой о стопку Тая, Нех выпил и сообщил:
- Тебе придется захотеть кого-то другого, ясно? В остальном – отдам всё.
- Ты видел?
- Видел. Просто подожди немного - вдруг это временно, и вдруг твой тюльпан превратится в иной цветок или улетит, став птицей.
- А вдруг не превратится? – печально съехидничал Тай.
- Превратится. Потому что ты – влюбчивый. Ты – другой. И твоя кровь сильная. Поэтому обязательно превратится. И тебя отпустит.
- Да при чем тут кровь, - пробурчал Тай, насыпая соль.
- При том, балда…
Литровая бутылка опустела. Нех поднялся и, одной рукой держась за спинку стула, другой потрепал Тая по волосам:
- Больше не могу, вырубаюсь. Я спать, а ты не шуми и не дури, тебе еще нужно восстановиться. Услышу, что завываешь свои песни, спущусь и прибью…
- Я сильный! Это тебе хана…
Медленно поднимаясь по лестнице, Нех с силой сжимал перила, ватные ноги плохо слушались, голова кружилась, глаза резало так, что приходилось щуриться. Войдя в спальню, Нех первым делом выключил свет, и, не раздеваясь, лег на кровать, привлекая к себе Нэт.
- Прости, я пьяный… спать хочу.
Он крепко прижал её спиной к себе, касаясь губами кожи, дышал в спину:
- Скучаю по тебе… даже когда ты рядом…

*****
Причудливые изгибы тёмных веток резко выделяются на фоне ярко-серого холодного неба. Противные голоса смеются сверху, сбоку, даже откуда-то снизу. Эльфы толпятся вокруг и кричат наперебой:
- Возьми не себя ответственность! Возьми! Это твоя вина! Твоя!!! Твоя вина!!!
Нех хочет отмахнуться и отшвырнуть их всех – руки не слушаются. Ноги замерзли до онемения, не получается сделать ни шагу. В толпе не видно Тая, нет ни одного знакомого лица. Не паника, а ледяной холод сковывает тело, поднимается снизу и стягивает кольцом грудь; больно дышать так, будто сломаны ребра. Смотрит на себя - холодно, потому что полностью обнажен. Ноги тяжелеют гранитными глыбами, испещренными темными прожилками, камень с треском поглощает все тело. Нэт… Её теплые руки хватаются за него, сливаются с ним и тоже превращаются в камень. В ужасе он пытается оторвать её от себя, но каменные руки непослушны. Живыми и подвижными остаются только глаза - вынужденные вечно смотреть на застывшую рядом Нэт. Это его вина. Только его.

*****
Тяжесть камня ослабела, глоток воздуха попал в легкие, Нех начал дышать, открыл глаза.

Нэт прижала к себе его руку и мирно спала. Она такая теплая, живая и желанная. Едва хватило сил оторвать голову от подушки и коснуться губами ее шеи, ощутить пульсацию жизни. Снова в ушах звенел чужой смех, а голову давили тиски боли - будет лучше, если он на время приступа спустится вниз и запрется в ванной.
Нех мягко высвободил руку из теплых объятий Нэт. Неуверенной походкой спустился на первый этаж. Тай лежал на диване и «смотрел» новости, удерживая шар с изображаемыми событиями в вытянутых руках.
- Тебе плохо? – Тай «выключил» свой шар и встал с дивана.
- Нет, - Нех жестом остановил Тая, - не ходи за мной.

Босые ноги едва слышно прошлепали по полу. Нех зашел в ванную комнату, запер дверь изнутри и бросил сложенное махровое полотенце на пол, потом сел на него, вжавшись спиной в угол, согнул ноги и обхватил голову руками. Перед лицом поплыл желтый туман… за дверью отчетливо послышались шаги. Злость и нетерпение охватили разум и тело.
- Упрямая зараза!!! Сказал же не ходить! - Нех резко распахнул дверь и вместо Тая увидел Нэт, вся злость пропала: - Не надо было спускаться… иди наверх.
Лицо Нэт расплылось в желтом тумане цветными пятнами, Нех мягко отстранил девушку, снова пытаясь запереть дверь. Нэт взяла его руку и торопливо попыталась что-то объяснить о кольце Анайрэ, и о том, что как она раньше не догадалась помочь ему.

Как во сне: нет сил отдернуть руку, объяснить, что это не поможет.

Нэт надела ему кольцо, и тупая боль сразу сдавила руку – вокруг кольца, как от ожога, краснота расползалась по кисти, лопалась пузырями, кожа шипела и дымилась, издавая противный звук.