Выиграла конкурс на ДорамаТВ по рецензиям в категории "ПЕРСОНА")))
Может, и не самая лучшая в плане стилистики, но проняло многих - и в итоге - здоровенный отрыв от без балды крутых соперников)
АМБРОЗ БИРС
Мир перед глазами заволакивала темнота. И если до этой секунды всё окружающее растворялось во тьме, то теперь сквозь пелену проступила тонкая и изящная, как клинок из обсидиана, фигура.
- Ну, здравствуй, мой самопровозглашённый «школьный приятель»! – голос спокойный, низкий, как будто даже с ленцой.
В ушах шумело, потеря крови сделала тело слабым, тяжёлым и словно душным для бившейся в нём души. Хотелось ответить, что он узнал его, того, кто сейчас поприветствовал на пороге вечности, того, кто всю жизнь так ловко и изящно подкидывал отличные идеи для рассказов и фельетонов.
Но нельзя бояться. Необходимо оставить последнее слово за собой, иначе страх уничтожит быстрее смерти. Это же ты, дьявол? Или тот бог, который позволит, наконец, отпустить все страхи?
Потому что - небеса свидетели! - Амброз Гвинетт Бирс боялся и боролся всю жизнь…
Родился Амброз в 1842 году в штате Огайо и был десятым в семье тираничных по натуре и верующих до фанатизма родителей. Поэтому словно в противостоянии отцу и матери мальчик уже с отрочества презирал религиозность. Желая обрести самостоятельность и возможность сказать собственное слово, рано начал работать. Стремление к знаниям, бурлящее в крови, тянуло к обширной библиотеке отца, но юность свелась к заработку и постоянным переездам. Официального образования Амброз так и не получил. И это стало одним из труднейших психологических испытаний на его творческом пути.
«Труд - один из процессов, в ходе которого А создаёт собственность для Б», как потом горько скажет Бирс в «Словаре Сатаны».
Обладая пытливым умом и наблюдательностью, Амброз, что называется, делал себя сам. Меняя бесконечные подработки, порой тяжёлые и грязные, он боготворил книжную мысль, и тяга к сочинительству его так же не оставляла. В итоге, измучившись в этой борьбе между долгом и собственными желаниями, с началом гражданской войны 1961 года он сразу записался добровольцем в армию северян. И там словно вдохнул полной грудью: не надо было метаться, а требовалось только выполнять приказы и делать, что полагалось в армии. Встречаясь с ужасом кровопролития каждый день, он абсолютно не жалел себя. Храбрый и решительный, он рвался в бой, повидал многое и, дослужившись до чина майора, был серьёзно ранен, а затем уволился.
Но теперь ему было о чём поведать миру - и в сердце снова вспыхнуло пламя талантливого рассказчика.
Сменив несколько работ, он, наконец, смог реализовать себя в писательстве. Бирс устроился корреспондентом и редактором в газете «News-Letter». А далее - свадьба, дети, работа и переезды.
В последующие годы ему удаётся издать три книги с рассказами.
Только вот борьба с собой и миром не прекращалась. Нищебродская юность – не то, чем писатель хотел бы хвастаться, а уж мысли об отсутствии официального образования мучили его нещадно. Он всё время сомневался в своих силах. Бывало, что, не желая показывать себя с худшей стороны, Бирс притворялся, что знал, к примеру, иностранные языки, отчего нередко попадал в конфузные ситуации в литературных кружках. Это злило и подстёгивало учиться и искоренять неосведомлённость в любой доступной сфере знаний.
И он работал, работал, работал, читал и писал.
Ошибки, неудачи и смех за спиной не ломали его, он самостоятельно создал литературный кружок, знакомился с интересными людьми, развивал бурную деятельность и в итоге добился признания как журналист и общественный деятель. Однако, даже обладая недюжинным литературным талантом, получив знаниями во многих областях, и наконец став без всякого специального образования одним из самых эрудированных и просвещённых людей своего времени, сам Бирс продолжал сомневаться в достаточности своих внутренних возможностей.
Хотя, скорее всего, это уже было горем от ума, как он потом едко заметил в «Словаре сатаны»:
«Образование – процесс, в ходе которого умному открывается, а от глупого скрывается недостаточность их знаний».
Быть может и поэтому исследование темы страха красной нитью проскальзывает через всё творчество писателя, из рассказа в рассказ. Из сборника в сборник. Даже будучи солдатом и увидев жуткие вещи, которые навсегда могли бы сломить иных, Бирс сумел впитать в себя впечатления, а затем вылил их на бумагу. От этих реалистичных историй мороз по коже. Но и этого ему показалось мало. Словно кошмара изуродованных тел, смертей и загубленных судеб недоставало, он вплетал в повествование мистические вещи, почти фантасмагорию. Как, например, в рассказе «Всадник в небе» или «Страж мертвеца». А одним из самых известных рассказов, связанных с войной, стал «Случай на мосту через Совиный ручей». И вы удивитесь, сколько произведений - литературных и кинематографических - отрастили ноги именно там, в задумке этого рассказа. Истинно говорю, прочтите! Но потом молчите, ибо в задумке-то вся и соль. И страх.
Обладая обширнейшим лексиконом, зная несколько языков и умея грамотно работать со словарным багажом, Бирс тем не менее стремился к максимальному лаконизму. Сжатости мысли. «Одно слово – за четыре!» – так говорил он. Ему был интересен сам надлом, именно та черта, которая разделяет человека между было и стало. Одна секунда в голове может длиться вечность. Но эта вечность станет вспышкой в рассказе, где всё перевернётся с ног на голову, когда читатель увидит последнюю строчку. И даже при том что Бирс часто прибегал к внешним пугающим факторам, иногда и мистическим, очевидна его склонность создавать комнату ужаса именно в голове персонажа. Зачастую только там он исследует бесконечность, умещенную в один миг.
Его герои сходят с ума, умирают, меняются до неузнаваемости… но часто причиной этого служит вовсе не внешняя угроза, а только собственные страхи.
Откровением порой становятся рассказы наподобие «Человек и змея», «Страж мертвеца», «Один солдат, один офицер». А прочитайте рассказ «Соответствующая обстановка» - и вы хмыкните, изумитесь и одновременно поежитесь. И подумаете над тем: а не слишком ли вы впечатлительны, чтобы с достоинством выдержать представленное испытание.
К сожалению, получив славу и почёт в работе колумниста и редактора, Бирс так и не снискал большой популярности у современников как художественный литератор. Увы.
К тому же беда за бедой продолжали преследовать его. Мало того, что он, как корреспондент и разоблачитель, постоянно ввязывался в противостояние с грехами человечества в лице продажных государственных чинуш, так ещё и два его сына погибли в расцвете сил. Один – на дуэли из-за женщины, второй – от алкоголизма. Жена, не выдержав всё более ожесточающегося характера супруга, тоже в итоге покинула Бирса и вскоре умерла. Амброз переживал эти трагедии страшно, становился всё более язвителен, беспощаден и угрюм. Нет, он не разочаровался в жизни, продолжал бороться. За себя, за правду… и за свои литературные труды в том числе. Которые, к счастью, были опубликованы в двенадцати томах ещё при его жизни. А к несчастью, так и остались пылиться на полках складов.
Всё, что мы имеем ныне, – это всего лишь четверть из написанных им рассказов.
Однако мало оценённые в своё время, они нашли признание в наше время. И можно с уверенностью заявлять, что работы Бирса, вместе с трудами Э. А. По, лежали в основе зарождающейся литературы ужасов. Причём «ужасов» неглупых, достоверных, психологичных. А иногда и откровенно новаторских. Взять хотя бы то, что он намного раньше Г. Уэллса написал о невидимости и попытался это явление объяснить. Обратите внимание на рассказ «Проклятая тварь», изумительная история!
Бирс так же известен, как сатирик и поэт. Но юмор в рассказах довольно чёрный. И основная тема, конечно же, смерть. Как в рассказе «Сальто мистера Свиддлера», к примеру.
"Юморист – с утра бывает остроумен он,
Но к вечеру весь юмор источён.
И то! Пожалуй, тягостно и жутко
За бороду таскать замученную шутку.
Устроить бы ему в свинарнике гастроль,
Порадовались б хрюшки, mon parolle."
«Словарь Сатаны» Бирс писал всю жизнь, пусть бы даже поначалу и не на бумаге, но затем, как точка, а скорее – восклицательный знак, сборник афоризмов, наполненный юмором, сарказмом, усмешкой и горькой желчью, увидел свет. Прочитать его - это как поговорить с остроумным, но склонным к мизантропии человеком. То есть очень интересно, но того и гляди, что зацепит шрапнелью.
Издавая этот словарь, Бирс взял себе в соавторы самого Сатану, назвавшись его школьным приятелем, чем опять спровоцировал публику на негодование.
"Логика – искусство размышлять и излагать мысли в неукоснительном соответствии с людской ограниченностью и неспособности к пониманию…"
Фраза неполная, поэтому рекомендую ознакомиться с язвительным мнением автора о наших мыслительных процессах и, возможно, погрустить.
И всё-таки… И всё-таки не хочется думать, что человек, выросший в семье, где не научили любить людей, не верил в любовь. Достаточно прочитать рассказ «Заколоченное окно», где любовь помогает открыть глаза даже мёртвому и вступить в схватку за человека, который дорог. А, может, это снова о борьбе? О борьбе даже за порогом смерти…
Ведь в 1913 году писатель снова бросает вызов судьбе и уезжает в охваченную революцией Мексику, влекомый, как всегда, потоком жизни и запалом военного корреспондента…
… Он всю жизнь боролся. Сделав себя сам, выбравшись на свет из узницы ограниченных взглядов, недостаточности образования и своих страхов… сейчас он не проиграет. Он оставит последнее слово за собой.
На миг усилием воли он сбросил пелену с глаз, отодвинул смерть движением руки, потянувшись к карману куртки. Там лежало письмо, написанное другу.
- Я слышу про письмо, - вдруг сказало существо, превратившись в пульсирующий огонёк в темноте. - Отправлю его по адресу. Если оно мне понравится. Ты сделал меня соавтором своей жизни, так позволь уж буду соавтором и смерти.
Во тьме зашуршали листы, и существо добродушно, по-дружески даже, хмыкнуло:
- «Никто не найдёт кости мои». Это мне нравится. Что ж, друг мой, да будет так.
…Смерть писателя и по сей день остаётся загадкой. Но можно быть уверенными, Амброз Бирс – не боялся. Кто бы ни смотрел ему в глаза в мгновение последнего вздоха…
Отредактировано taiklot (2020-01-19 11:26:07)
) мучаю уже второй месяц.... Ну просто невозможная рыхлая тугомоть для меня, да еще толстенная такая книга... Хоть где-то там типа маньяк наблюдается даже... Но автор так горд, что он знает все детали, вплоть до названия женской пудры тех времён, что реально меня утомил свои многознайством. Лучше бы за динамичностью сюжета следил, ей-богу...
. Меня всегда интересовала история и я ценю авторов, которые могут писать со знанием дела. Когда я беру в руки роман Риверте, я точно уверена, что он провел немало часов, изучая архивные документы, карты, планы, выискивая подробности о быте тех веремен - и ему верю. Так же, как верю, когда Эко рассказывает о мировозрении людей, живших столетия назад, о их взгляде на мир. К сожалению, таких авторов, подходящих в своему детищу не только как к чему-то, что должно сильно увлечь читателя, становится все меньше. Недавно читала роман одной нобелевской лауреатки - так у нее 
, на полном серьезе (и это был самый маленький косяк, там еще и логика, и даже хронология хромали). Писательсткое дело - не только талант, это еще и труд. Сейчас принято полагаться на консультантов и редакторов, а ведь и среди них профессионалов, как выясняется, осталось не так много. Настало время любителей во всем - я чувствую себя старой и нудной, но мне все же хочется, чтобы люди представляли, о чем они пишут.
стиль написания. После прочтения рецензии хочется побольше узнать об Амброзе Бирсе (что я и сделала, слазив в интернет), познакомиться поближе с писателем и его произведениями.
