"Невинность" (2004) – единственный на сегодня полнометражный фильм французского режиссера Люсиль Хадзихалилович. Родившаяся в семье эмигрантов из Боснии, она обучалась кинематографии в Париже. Ее муж также кинорежиссер Гаспар Ноэ.

Поставлен фильм по мотивам рассказа немецкого поэта-экспрессиониста конца XIX века Франка Ведекинда, самой знаменитой экранизацией произведения которого, является «Лулу» (1929) Пабста. Это сразу может нам подсказать, что темой «Невинности» будут мятущиеся души и исследование общественной морали.

Действие фильма происходит в неком закрытом пансионате для маленьких девочек. Вся предметная среда фильма отсылает на в 30-е - 40-е годы XX века: огромный особняк с лестницами между этажами, обилие полировки, тусклое освещение из-под абажуров, ковры, униформа воспитанниц. Все несет в себе дух европейского аристократизма и незаметного упадка.

Вдохновлявшаяся при создании визуального ряда картинами бельгийского художника Магритта Хадзихалилович вводит в фильм множество сюрреалистических элементов, создавая тем самым атмосферу сновидения. Так маленьких семилетних воспитанниц доставляют в пансионат в гробу с семиугольной звездой на крышке. Вокруг главного здания находится таинственный лес и пруды со стоячей водой.

Завлекательный постер фильм, на котором мы видим трогательно сомкнутые в коленях ножки и короткую плиссированную юбочку, может дать основания предположить, что еще одной темой фильма будет детская и подростковая сексуальность. Но  Хадзихалилович старается не акцентировать на этом внимания. Ей затронуты тема развития женского тела, первых месячных и даже подростковой мастурбации. Но то как в фильме показываются воспитанницы лучше всего резюмировала преподавательница хореографии (Котияр): "Но пока что вы просто маленькие противные гусеницы. Вам нужно много трудиться. К сожалению, не все гусеницы становятся прелестными бабочками. Но, я надеюсь, что через несколько лет вы меня порадуете". От начавших выпадать молочных зубов до первых месячных таков цикл проживания в пансионате юных существ, развивающихся здесь в строгих оранжерейных условиях.

Хадзихалилович, конечно, стремится поинтриговать зрителя. Что за странные ночные прогулки старших воспитанниц по освещенным фонарями аллеям? Почему они участвуют в хореографических представлениях для богатой публики проникающей в театральную залу подземными ходами? Куда отбирают раз в год некоторых из них?

Но драматургическая ткань фильма притчеобразна в духе романов Кафки и данные вопросы вовсе не нуждаются в ответе. Ответом тут является сама суть показываемого.

Атмосферность фильма такова, что очень скоро начинаешь подмечать разительный контраст между свободной гармонией мира природы и  регламентированностью жизни воспитанниц. В этом фильм схож с «Пикником у висячей скалы» (1975) Уира, рассказавшем об удушающих традициях викторианского обучения. Совмещая мистику с реалистическим показом системы воспитания «Невинность» ведет нас к пониманию искаженного баланса между общественными требованиями и персональными духовными и эмоциональными запросами развивающейся личности. Хореография и естествознание вот весь набор дисциплин положенный знать ученицам. Словно инкубатор, советская школа или секта этот пансион готовит покорных и запуганных девушек, не имеющих никакого представления о реальном устройстве внешнего мира. Раз в год приезжающая директриса увозит во вне наиболее похожую на куклу воспитанницу, остальные же остаются дозревать словно коконы из «Вторжения похитителей тел» Сигела и Кауфмана.

Клаустрофобический мир целиком контролируемый экономическими ориентирами готовится впустить в себя женщину лишь когда она будет являть собой красивый, элегантно передвигающийся манекен с годным для воспроизводства телом.

И эта тюремная ограниченность женской судьбы ужасает. Фильм безусловно возвращает нас к эпохе, когда женщину рассматривали лишь как мать и супругу, а социальная роль любого человека сводилась к его положению в обществе. «Тэсс» (1979) Полянского дает отличное представление о дальнейшей судьбе девушки, переступившей порог совершеннолетия.

О своих кинематографических ориентирах Хадзихалилович рассказала так: «В любом случае, когда я была подростком, я открыла для себя кино именно через фильмы ужасов, в частности через итальянские ужастики и особенно картины Ардженто. В огромной степени меня привлекало в них визуальное пиршество, наиболее явное в его ранних работах, их эротизм в сочетании с острым ощущением опасности... У Брессона мне нравились манера съемки, ритм, мощный экзистенциальный аспект, совсем необязательно христианский (вопросы веры не слишком меня занимали)... это ощущение иного измерения – не материального, явленного через самые простые вещи и повседневные жесты... Вот два режиссера, больше других повлиявшие на меня, несмотря на их кажущуюся противоположность...». В «Невинности» она невероятно органично сочетает этот страх перед подавляющей тебя неведомой силой с основополагающими вопросами человеческого бытия. Поэтому фильм и получился гораздо большим чем просто феминистским кино. Перед нами точное описание того мира, тех общественных рамок, в котором еще совсем недавно обитало сознание европейского человека. Бунт воспитанницы Алисы приводит лишь к ее побегу и исчезновению из этого кэрроловского мира, в котором почти пропало яркое безумие, но остался тяжкий патриархальный диктат. Невозможно даже  крикнуть «Вы ведь всего лишь колода карт!», не имея представления о том, что это колода и в ней есть масти.  Невинность героинь фильма – невинность до грехопадения. Изгнание из рая происходит в выкрашенном в самый унылый оттенок желтого железнодорожном вагоне. Милая преподавательница жестом шлюхи закурит сигарету, а в сумраке окна тревожно замелькают огни.

Впрочем мы живем уже в эпоху свершившейся сексуальной революции, освободивших женщину противозачаточных средств и феминистических движений. Хадзихалилович может позволить себе хэппи-энд. Но забывать о том, как происходил путь к нему, через психоанализ и бунты –  не стоит.

С порога хочется заявить: Хаджихалилович серьёзнейшую работу проделала. Несколько раз за фильм возникает устойчивое ощущение, что смотришь по-настоящему великое кино. Перво-наперво, в "Невинности" 99% экранного времени ничего не происходит. Весь фильм - это будни какого-то то ли приюта, то ли школы для девочек. Девочки в учреждение поступают в гробах (честное слово), их оттуда извлекают, заплетают косички, выдают ленты (у каждой возрастной группы свои ленточки). И всё. Хотя нет, ещё красавица Котийар занимается с ними бальными танцами. Но что? кто? зачем? и почему? категорически непонятно. Раз в год выбирают по одной девочке и забирают. Говорят - они уходят во взрослую жизнь. А что там на самом деле - думай сам. Может убивают, насилуют, едят. Неизвестно. Так как содержательная часть фактически сведена к нулю, Хаджихалилович концентрируется на деталях, сгоняя со всех паучьих углов и мышиных норок его величество саспенс. И он (саспенс), надо признать, возникает и в кадре наличествует. Фантазия и воображение подсказывают самые негативные сюжеты. В смысле, что ничего хорошего с девочками "там" не происходит. А совсем наоборот. Вот на этих зрительских домысливаниях режиссер 115 минут и играет.

Не понравилось кино.
Это настолько же удивительно, насколько и естественно. «Прекрасная педофилия» как она есть? Казалось бы, ага. Профанация это, чудовищная и, не побоимся сильных слов, омерзительная профанация. Хотя, предполагаю, многим тут эта фильма окажется по душе. И даже я собственно не пожалел, что посмотрел. Страшно формалистское кино, режиссер хорошо поработала с картинкой, со звуком. Вылизала все от сих до сих. И оно красивое, это кино, чего уж там, «поэтическое», «странное», «загадочное», «мистическое». Сделанное. Когда человек не чувствует тайны, и пытается ее создать своими корявыми руками – не сфотографировать, не передать, не перевести на человеческий язык – получается конструктор. «Невинность» это пластик. Бездушное, безжизненное кино, из пространства которого выбрали весь воздух, все, какое бы то ни было, дыхание. Стерильное кино. И картинка тут искусственная, как в аниме, или как всякий «модерн» в wallpapers на компьютерный рабочий стол. «Смотрите, какой я эстет!» Красоту «Невинности» можно было бы назвать болезненной, но я слишком люблю болезненную красоту, и у фильма с ней ничего общего. Красота его ненастоящая. Выдуманная. Хотя кино все время пытается казаться большим, чем оно есть – и временами вот-вот и подумаешь, «однако, какое завораживающее зрелище». Честно говоря, какой-нибудь паршивый «Прометей» (я не смотрел его, может он и не паршивый, я к слову просто) и то честнее и лучше, чем такое лживое эстетство. Меня уже давно достали к месту и не к месту ернические, иронические реплики про педофилию применительно к тому или иному фильму про детей: сначала было умно, потом весело, теперь невыносимо. Но «Невинность» же правда играет чисто на педофилических комплексах, как и аниме с девочками в коротких юбочках. И это не умилительное кино, как можно было надеяться хотя бы. Нет, его интонация, это интонация искушенного, «грешного человека». Эротизация атмосферы «Невинности» слишком повышенная. Автор буквально заигрывает с запретным плодом, чтобы нагнетать напряжение. Все эти девочки-бабочки, танцующие перед неизвестными. Девочка, хлещущая девочку прутом. Старая «ведьма», выбирающая себе очередную принцессу. Замшевая перчатка, которой по девичьим бедрам проводит одна из. Красный цветок между ее ног. Какие-то странные коннотации с эротической классикой XX века «Историей О» (! – это на 100%, кстати, я не придумал) и «Отражением» Де Берга.

Это кино снято девочкой про девочек для девочек. И для любителей аниме (которые тоже девочки на самом деле, но не будем поднимать эту опасную тему). «Невинность» похожа на красивенькие пейзажики и абстракционистские репродукции в рамках на стенах дорогих квартир. «Смотрите, какой я эстет!» Поклонники, бл... , прекрасного. Для характеристики подобного рода искусства есть хорошее слово «пошлость», но, боюсь, не каждый зритель согласится с таким определением. Он мне укажет на «недоговоренность», на случайность прекрасного в этом фильме, на оригинальность видения автора. Вот в том-то и дело, что ничего оригинального в фильме нет. Ни в языке его, ни в идее. Рассказ о закрытом пансионате/школе/интернате для девочек в открыточных пейзажных картинках. Поступают в пансионат девочки в гробиках. Носят девочки разного цвета бантики. Танцуют девочки «балетики». Если идут в лес, так сверху зловеще (ну, а как же!) гудят лампы. Идут обязательно девочки так, чтобы красивенько было. Это не медитация на невинности, и не разговор о детстве и взрослении. Это медитация на попытках нарисовать красиво. Когда человек нарочно садится писать стихи и пытается придумать к каждому слову красивую рифму. Из него не льются строфы. Он их конструирует. В случае с «Невинностью» эксплуатируя банальные человеческие слабости. Красивые маленькие девочки – умри все живое. Красивые мертвые маленькие девочки – еще, еще! Красивые маленькие девочки танцуют – автора, автора! Грустные красивые маленькие девочки. Просыпающаяся чувственность красивых маленьких девочек. Красивые маленькие девочки и их коленки (на ногах у девочки-режиссера буквально фиксация, это ее фетиш). Красивые маленькие девочки и строгие красивые их учительницы-патронессы. Красивые маленькие девочки спускаются в подземелье. Красивые маленькие девочки едут в поезде. Красивые маленькие девочки, бл.... Меня, простите, стошнило.

И не то чтобы фильму не хватает иронии. Она тут по-честному и не нужна. Но тогда в чем же причина катастрофы? Где правда? Как отличить настоящую красоту от искусственной? И как объяснить другим, чем одна отличается от другой? Я знаю ответ только на последний вопрос: на хрен кому-либо что-либо объяснять. Бесполезно. Пусть считают, что эта «тишина кадра поэтическая», что решение уравнения фильма «изящное», что киноязык настоящий, и уникальный. Ради бога. В конце концов, «Невинность» не «Аватар», и не способна кардинально повлиять на ландшафт и архитектуру будущих произведений. Пусть люди видят в ней то, что хотят видеть. Поэму детства. Эстетский метафизический хоррор о необъяснимом (NB: ни на один возникший по ходу просмотра вопрос автор не даст ответа, всем спасибо, все свободны). Песню о невинности….

В «Невинности» нет магии, волшебства. Она чужеродна, как если была бы снята инопланетным существом, извне наблюдавшим за жизнью людей, и попытавшимся схематично передать представления о красоте, невинности, детстве, детских страхах, смерти. Это не есть плохо, разумеется. Но только даже дети у Люсиль не дети, а белые фарфоровые куколки. Разбилась одна, ничего страшного, зато разбилась красива («ах, как это мило, как изящно!»). Когда пытаются, высунув язык, слепить дистиллированную красоту, и не вдыхают в скульптуру чувство, самое обычное какое-нибудь, хотя бы отвращение даже, тогда и получается современная квартира в стиле модерн, хай-тек или еще какое говно (или «Икеа»). Убейте всех этих дизайнеров, пожалуйста. Пожалуйста. Некрасиво извивающийся на крючке живой червяк лучше, чем бабочка, вырезанная из шелка.

P.S.Знаете, а скриншотами конкретно «Невинности» обмануть будущего зрителя легче легкого. Запости я штук 10 картинок из фильма, вы бы все – все как один! – побежали его смотреть. В интернете, если надо, найдете эти «кино-обои».