Не скажу, что случайно, но посмотрел экранизацию «Острых предметов» Г.Флинн. Никому не пожелаю это пережить – восемь серии «Острых предметов». Вернее, напротив, хочется пожелать пережить эти восемь серий. Пройти мимо и пережить то, что сериал миновал тебя как зрителя. От тебя не пахнет, ботинки чистые и прочие радости жизни в комплекте.
Посредственная журналистка получает от начальства шанс какое-то время побыть полезной. Для этого она отправляется в свой родной город, где правит бал ее мать – самая влиятельная «по непонятной причине» шишка в глухом провинциальном лесу. Периодически героиня связывается с начальником, передавая очередной отчет о расследовании. Хотя, по-хорошему, отчеты должны содержать в себе информацию о количестве выпитого спиртного, поскольку большую часть своего времяпрепровождения героиня будет бухать. Не выпивать, не пить, а бухать. Но не праздник души тому виной. В далеком детстве она потеряла младшую сестру, а также пережила еще кое-что. В общем, суждено ей бухать со всеми мерзкими тетками, тупыми парнями, да курить с тринадцатилетними и своей второй младшей сестрой… А еще героиня вся в шрамах, которые она наносила сама себе. По крайней мере, половину из тех, до нанесения которых могла согнуться или дотянуться. Обстоятельства нанесения второй половины строго засекречены, а свет на них частично проливает намек на события далекого прошлого. Но, поскольку режиссер забил на эту часть сюжета, то и нам не стоит тратить время.
Есть заезжий следователь из большого города, присланный на помощь местным обрюзгшим хомякам. Правда, появляется он в фильме редко, лишь для того, чтобы неловко попытаться убедить зрителя, что тот смотрит детектив. Есть начальник хомяков, более-менее адекватный на фоне остального болота, предпочитающий ковырять в носу. Мать, авторитет которой витает над городом подобно ветру, открывая и закрывая двери, прогуливаясь по коридорам, шелестя густой лесной листвой. За домашней дверью лик деспотичности дамы преобразуется в форму психического расстройства под названием: «Пока не будешь счастлива, с кола не слезешь!»
Как детектив – шляпа. Пустая дырявая шляпа со следами меха, в которой, похоже, когда-то держали кролика. Процентов девяносто хронометража представляют собой не что иное, как неприкрытую демонстрацию борьбы главной героини со своими демонами. Она с ними борется, бухает, спаривается, иногда мерзкая Эми Адамс делает все это одновременно, а на утро думает, что пора бы уже и поработать, но сначала побухаю с демонами.
Абсолютно все персонажи невменяемы. Каждый в этом протухшем паноптикуме, либо извращенец, либо пьяница, либо наркоман, либо идиот, либо придурок, либо садист, либо что-то из перечисленного ранее. Открывшим рот персонажам через минуту хочется заткнуть рот непривычной для них стороной бутылки. До самого финала героиня крутится вокруг ночного фонарного столба, липкого и дурно пахнущего, со словами: «Я расследую, расследую…»
В сцене застолья в финальной серии хочется ходить вокруг стола и каждого открывающего рот для выдачи потока бреда бить по голове толстым справочником. События происходят просто потому, что происходят. Причинно-следственные связи существуют в другом пространстве и времени, в котором осталась вся логика, весь детектив, который создателям был не интересен. Вот и роется зритель в пыльном, влажном мешке мусора, на дне которого режиссер приготовил «неожиданный поворот», что не способен вызвать должного удивления, но порождает множество дополнительных вопросов.
Зритель попадает в комнату, без каких бы то ни было острых предметов внутри, в которой, однако, предостаточно тупых углов. Пол скользкий и липкий, а в воздухе слишком много пыли, что затрудняет не то что дыхание, но перемещение по ней. Каждые несколько шагов зритель напарывается на угол и с каждой следующей минутой начинает ненавидеть комнату все больше и больше. Нахождение выхода из которой оставляет в душе стойкое желание больше никогда в нее не возвращаться и даже не оглядываться.
Отредактировано altauistas (2018-08-28 02:09:30)